Автор «интернационала» не хотел судиться из скромности

Мало кто из людей старшего поколения, да и средних лет не знает хотя бы нескольких строк из «Интернационала». Кто-то вспомнит, что слова написал Эжен Потье, участник Парижской Коммуны, а до 1944 г. «Интернационал» был гимном СССР. Вот, пожалуй, и все. Между тем с этим незаурядным произведением связано много интересных историй. Так, например, «Интернационал» был предметом весьма длительного судебного разбирательства. Но — обо всем по порядку.

Нужно заметить, что полного текста «Интернационала» у нас в стране не знали даже самые эрудированные коммунисты. Как правило, на партийных собраниях и съездах пели только три куплета и припев. Всего же куплетов шесть. Среди них есть и такой:

Довольно кровь сосать,
вампиры,
Тюрьмой, налогом, нищетой!
У вас вся власть,
все блага мира,
А наше право — звук пустой!
Мы жизнь построим
по-иному.
И вот наш лозунг боевой:
Вся власть —
народу трудовому,
А дармоедов всех долой!

Написано это стихотворение в Лондоне, куда в 1871 г. после разгрома Коммуны эмигрировал Потье. Но тогда никакой известности оно не получило. Во Францию Потье вернулся по амнистии в 1880 г. тяжело больным человеком. На родине вышло два сборника его стихов, во втором — «Революционные песни» был напечатан и «Интернационал». И опять тишина. Об «Интернационале» не упоминули даже в некрологе Потье (он умер в 1887 г.); хотя названия других стихотворений там приводятся. Не вспоминали это стихотворений и в литературоведческих статьях о Потье, появившихся после его смерти. Из небытия всемирно известный ныне текст возвратил бельгийский токарь Пьер Дегейтер, по совместительству — музыкант.

Дегейтер был человеком тихим, скромным, но незаурядным. С 7 лет он работал на фабрике в Лилле — городе на севере Франции. В 40 лет, «без отрыва от производства», окончил вокальные курсы при консерватории, стал понемногу сочинять, а также руководить самодеятельным хором «Лира рабочих».

В 1888 г. активный деятель социалистического движения в Лилле — Гюстав Делори — попросил Пьера выступить со своим хором на летнем празднике газетчиков. Но нужна новая песня. Делори сунул в руки Дегейтеру несколько сборников революционной поэзии, среди которых была и книжка Потье. Чем-то его внимание привлек «Интернационал», хотя для песни он был слишком велик. Мелодия сочинялась трудно, но 23 июня 1888 г. рабочий хор впервые исполнил «Интернационал». Припев быстро подхватили участники праздника, успех был огромный. Тут же было продано шесть тысяч листков с нотами и текстом. На листе стояло: «Слова Потье, музыка Дегейтера». Именно эта надпись и послужила потом основанием для правового спора. Но до него в летний день 1888 г. было еще далеко, рабочий гимн только начал свой путь по земле.

Через 11 лет на конгрессе французских социалистов, завершившемся пением «Интернационала», к Делори, ставшему к тому времени видным во Франции общественным деятелем и мэром Лилля, подошел молодой человек и представился — Аркадий Коц из Донбасса, студент Горного училища в Париже, хотел бы познакомиться с автором «Интернационала», получить от него ноты и текст для перевода на русский. «Автор умер,- ответил Делори, — а ноты и текст я вам вышлю». И действительно выслал. На листке значилось: «Текст Эжена Потье, музыка Адольфа Дегейтера». Это был подлог. Во-первых, автором музыки был Пьер Дегейтер. Адольф — его брат, не знавший ни одной ноты и не сочинивший за всю жизнь ни одной мелодии. Кроме того, Пьер не умер, а жил в это время на окраине Парижа, работал токарем, а по вечерам занимался музыкой. Жив был и Адольф, который работал под руководством Делори в мэрии города Лилля.

Видимо, последнее обстоятельство и было решающим. Делори уговорил своего служащего издать «Интернационал» под своим именем, благо, что на первом выпуске указывалась только фамилия автора. Зачем это было нужно Делори, трудно сказать. Существует две версии. Одна — он присваивал, по договоренности с Адольфом, часть гонораров от издания «Интернационала». Другая — «приобщившись» к общеизвестному гимну, давая от имени Адольфа разрешения на переводы и переиздания, Делори хотел укрепить свои позиции в общественных кругах Франции.

О фальшивом авторстве узнал Пьер Дегейтер. Будучи человеком скромным и не гнавшимся за славой или деньгами, он не хотел официальных разбирательств, а написал письмо Адольфу. Ответа не последовало. Найти его в Лилле старым друзьям Пьера не удалось. Сам автор решил махнуть рукой на свои права, но возмутились многие члены Французской рабочей партии, членом которой был Пьер. В 1913 г. они собрали 120 подписей протеста, направленных против Делори. Суд был назначен на август 1914 г., но началась война. Адольф Дегейтер был призван в армию, попал в плен к немцам, оттуда в 1915 г. написал покаянное письмо брату, обвиняяво всем Делори. Письмо Пьер получил только через два года, к тому времени Адольф уже умер. Суд по установлению авторских прав на «Интернационал» состоялся только в 1922 г. Он признал автором музыки Пьера Дегейтера, которому к тому времени было 74 года.

Но что же с русским переводом «Интернационала»? Аркадий Коц перевел понравившийся ему гимн, не известный пока в России. Некоторые фразы Потье никак не ложились на русский, но Коц практически полностью сохранил смысл отдельных фраз и всего гимна в целом. Так, у Потье — «мир изменит свои основы, мы ничто: будем же всем!». У Коца — «мы наш, мы новый мир построим, кто был ничем, тот станет всем!». У Потье написано: «нам не нужны спасители сверху — ни бог, ни Цезарь, ни трибун». Коц перевел: «никто не даст нам избавленья — ни бог, ни царь и ни герой». «И сколько бы вороны и ястребы ни питались нашими телами, если в одно утро они исчезнут, то солнце будет сиять все так же». Таков был французский оригинал строки «и если гром великий грянет над сворой псов и палачей, для нас все так же солнце станет сиять огнем своих лучей…».

Коц в Париже познакомился с Владимиром Дмитриевичем Бонч-Бруевичем, тем самым, который после Октября стал управделами Совнаркома. При его содействии перевод Коца в 1902 г. был напечатан в Женеве, в газете русских социал-демократов «Жизнь». Без имен авторов и переводчика «Интернационал» через листовки стал распространяться по России. В революцию 1905 года его пели так же часто, как и давно известную «Марсельезу». На Третьем съезде Советов в январе 1918 г. «Интернационал» стал гимном Советской республики. Было внесено только одно изменение — вместо «это будет последний и решительный бой» сделали «это есть наш последний…».

Летом 1928 г. г. Дегейтер по приглашению советского правительства приехал в Москву, где впервые встретился с Аркадием Коцем. По рассказам, он вместе с Бонч-Бруевичем и Коцем стоял у Спасской башни и слушал, как куранты вызванивают его мелодию.

Пьер Дегейтер умер в предместье Парижа Сен-Дени в 1932 г., ему было 84 года. В комнате у него стояла та самая фисгармония, на которой он сочинял «Интернационал», и висел портрет Потье. А. Коц умер в 1943 г. находясь в эвакуации в Свердловске. «Интернационал» был гимном СССР с 1918 по 1943 г. 1 января 1944 г. по радио впервые исполнили новый гимн -«Союз нерушимый». «Интернационал» же остался пар-тийным гимном. Его пели участники всех партийных конференций и съездов. Не надеясь на их память, организаторы всегда печатали текст на первой страничке выдаваемых делегатам блокнотов. А мелодию знали все.