Кому не следует уступать?

Прежде всего, немного отвлекаясь от темы, хотелось бы начать с того, что напомнить читателям и глубокоуважаемому мною оппоненту, что только судебные органы являются официальными «толкователями» закона и именно из судебных решений складывается правоприменительная практика по тем или иным правовым вопросам, не нашедшим прямого отражения в законе или подзаконных актах. В своей статье мой оппонент сам указывает на то, что в настоящее время суды в подавляющем большинстве случаев признают законной уступку права требования долгов и иных обязательств банками некредитным организациям, тем самым подтверждая позицию, описанную в моем ответе на вопрос читателя. На мой взгляд, такая позиция, подтвержденная судебной практикой, является наиболее последовательной и обоснованной с точки зрения закона. Поскольку в данном случае суды при вынесении решений о законности и обоснованности уступки прав требования банком небанковской организации руководствуются одним из основополагающих правовых принципов: «разрешено все — что не запрещено законом».

Исследование данного правового вопроса (обоснованность уступки права требования) наиболее целесообразно, на мой взгляд, будет начать с того, что в 1995 г. вступил в действие Гражданский кодекс РФ (далее ГК), являющийся основным законодательным актом, регулирующим гражданские правоотношения. Все законы и иные правовые акты должны были быть приведены в соответствие с положениями Гражданского кодекса и подлежат применению в части, не противоречащей ему. В соответствии с этим требованием в 1996 г. была принята новая редакция Закона «О банках и банковской деятельности», то есть по сути этот закон был приведен в соответствие с требованиями ГК.

Утверждение о том, что уступка банком права требования организации, не являющейся кредитной, неправомерна, не что иное как необоснованное и незаконное ограничение прав субъектов гражданского оборота, а это совершенно недопустимо, поскольку противоречит требованиям закона. На основании ст.1 ГК РФ гражданские права могут быть ограничены на основании федерального закона. Ни в общих нормах ГК РФ, ни в специальных нормах Закона «О банках и банковской деятельности» не содержится запрета банкам и иным кредитным организациям уступать свои права требования другим лицам. Ни в Кодексе, ни в новой редакции Закона о банках и банковской деятельности не содержится прямого запрета банкам переуступать свои требования лицам, не являющимся кредитной организацией. Таким образом, нет правовых оснований для признания незаконной вышеуказанной уступки требований.

Уважаемый оппонент, на основании положений Закона «О банках и банковской деятельности» о том, что кредитный договор может быть заключен только с кредитной организацией, лишь пытается предположить, что в данном случае уступка требования «противоречит закону» (ст.388 ГК РФ). Давайте попробуем, прежде всего, сформулировать, что такое закон, точнее, чем является закон.

Закон — это волеизъявление законодателя, закрепленное в определенном формальном документе, и только такая формализованная воля законодателя является законом.

Другими словами, если бы волей законодателя охватывалась необходимость запрещения уступки права требования кредитных организаций не кредитным организациям, то это обстоятельство обязательно бы нашло свое отражение в тексте закона, как нашли свое отражение другие обстоятельства, при которых уступка права требования невозможна. До внесения этого прямого запрета в закон нельзя говорить о том, что такая уступка требования противоречит закону. Что наглядно подтверждается складывающейся правоприменительной практикой.

Помимо этого, ч.1 ст.388 ГК, на которую ссылается оппонент, на мой взгляд, вообще следует считать излишней, так как ее положения попросту дублируют главу ГК о недействительности сделок.

Что касается уступки права требования по договорам купли-продажи или поставки оружия, на которую ссылается оппонент, то хотелось бы отметить, что оружие — это предмет, запрещенный к свободному обороту (то есть ограниченно оборотоспособный), и поэтому такая ссылка в данном случае не совсем уместна, поскольку в данном случае оппонент попросту подменяет тезис, то есть предмет спора. При этом, если организация, имеющая право продавать оружие, продаст это оружие и переуступит другому лицу, не имеющему такого права на продажу оружия, свое правомочие по истребованию денег от должника, то ничего противозаконного в этом нет, и такая сделка вполне правомерна и уместна, поскольку участники гражданского оборота вольны в выборе партнеров и условий сделки, если на это нет прямого запрета.

Более того, если вдуматься в само словосочетание «уступка права требования», то получается, что происходит уступка именно права требования, только права требования и никакого иного правомочия, предусмотренного тем или иным договором. А таких правомочий в каждом договоре может быть несколько, и эти правомочия вполне могут быть связаны со специфическим субъектом, в частности, с кредитной организацией. Но уступается только лишь право требования и никакое иное.

Поэтому, ссылка оппонента на специальный субъект в данном случае необоснованна, поскольку, правомочие по истребованию долга (а в подавляющем большинстве случаев уступка права требования как раз и подразумевает истребование долга) — это вполне самостоятельное правомочие, и не следует распространять исключительное правомочие кредитных организаций по заключению кредитных договоров, на правомочие по истребованию долга по этим договорам. Заключать кредитный договор может только кредитная организация, но свое право требования кредитор может переуступить кому угодно, потому что право требования является самостоятельным правомочием, содержащимся в каждом договоре. Причем правовой режим этого правомочия регулируется специальной главой ГК «Перемена лиц в обязательстве».

Не будем забывать также, что гражданское право различает правопреемство универсальное и правопреемство сингулярное. При универсальном правопреемстве к правопреемнику переходят все права и обязанности правообладателя в качестве единого целого. Характерным примером универсального правопреемства является наследование или реорганизация юридического лица.

При сингулярном правопреемстве от одного лица к другому переходят лишь отдельные права и обязанности. Характерным примером сингулярного правопреемства, наряду с передачей имущества в аренду, является уступка прав требования. То есть при уступке права требования происходит передача лишь отдельных прав и обязанностей по договору, пусть даже и кредитному. К моменту уступки требования большинство обязательств, предусмотренных кредитным договором, уже исполнены, и правопреемнику по договору цессии фактически передается лишь право требования денег, то есть отдельное вполне определенное правомочие. Именно поэтому, на мой взгляд, законодатель и не предусмотрел прямого запрета на уступку требования по кредитному и иным (связанным со специальным субъектом) договорам.