Свои люди — сочтемся

Необходимость применения в отношении должника процедур, предусмотренных законодательством о банкротстве, возникает, как правило, в ситуации, когда кредитор не имеет иной возможности удовлетворения своих требований. То есть добровольная уплата долга не предвидится, исполнительное производство положительных результатов не дало по причине отсутствия у должника имущества, на которое может быть обращено взыскание.

В данной ситуации кредитор вправе рассчитывать на защиту своих прав и законных интересов посредством использования норм Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» от 26 октября 2002 г. № 127-ФЗ, и прежде всего нормы ст. 103 данного Закона, регулирующей порядок и условия признания недействительными сделок должника.

Подобная норма содержалась и в предшествующем Законе о банкротстве от 8 января 1998 г. № 6-ФЗ. Статья 78 Закона 1998 г. предусматривала четыре основания признания сделок должника недействительными:

1) недействительность сделок по основаниям, предусмотренным законодательством;

2) недействительность сделок, заключенных с заинтересованными лицами;

3) недействительность сделок, влекущих предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами;

4) недействительность сделок, связанных с выплатой доли в имуществе должника участнику должника.

Статья 103 Закона № 127-ФЗ не содержит принципиальных новаций. Сохранены те же самые, что и в предшествующем законе, основания признания сделок недействительными. В новый Закон лишь внесены конкретизирующие и уточняющие положения.

Однако представляется, что указанных оснований признания сделок должника недействительными недостаточно для того, чтобы конкурсный управляющий и кредиторы имели реальную возможность возвратить в конкурсную массу отчужденные должником активы.

В настоящей статье хотелось бы проанализировать ситуации, связанные с признанием недействительными сделок должников — небольших коммерческих организаций. Как правило, в отношении них применяется процедура банкротства отсутствующего должника (§ 2 гл. X Закона № 6-ФЗ, § 2 гл. XI Закона № 127-ФЗ). Для такого банкротства характерно фактическое прекращение деятельности должника, отсутствие руководителя должника либо невозможность установить его местонахождение, а также, разумеется, отсутствие имущества должника, на которое может быть обращено взыскание.

В такой ситуации возбуждение процедуры банкротства отсутствующего должника имеет смысл только при наличии у кредиторов реальных правовых оснований для признания недействительными сделок по отчуждению имущества должника.

Итак, первое из оснований — нарушение законодательства при заключении указанных сделок. Традиционно основное внимание кредиторов и конкурсного управляющего при правовом анализе сделок будет направлено на проверку соблюдения положений о крупных сделках. Но специфика небольших организаций состоит как раз в бесконфликтности отношений исполнительных органов и участников общества. Зачастую единственный участник общества является одновременно и его генеральным директором. Но даже если единоличный исполнительный орган — это наемный работник, то он обычно безропотно выполняет волю участников общества. Если нарушения порядка заключения крупных сделок в небольших организациях и возникают, то обычно это является следствием недостаточной правовой грамотности исполнительных органов и участников общества. Однако рассчитывать на такие ошибки при заключении сделок по отчуждению активов банкрота приходится все меньше и меньше. В настоящее время «обнуление» активов даже небольших организаций часто происходит с использованием услуг профессиональных юристов, не позволяющих себе игнорировать необходимость соблюдения, на первый взгляд, формальных и ненужных, но весьма важных для недобросовестного банкрота положений о крупных сделках.

По тем же причинам должники стараются избегать совершения сделок с заинтересованными лицами и выплаты доли в имуществе должника. Многообразие схем «ухода» от признаков сделки с заинтересованным лицом может являться предметом отдельного рассмотрения. Выплата доли в имуществе должника опять-таки необходима участнику должника только в случае его конфликта с иными участниками, что случается в небольших организациях достаточно редко, а если и случается, такой выдел в условиях конфликта труднореализуем для участника.

Удачей для кредиторов и конкурсного управляющего является факт отчуждения активов должника по отступному. Так как отступное предоставляется, как правило, путем передачи имущества взамен исполнения денежного обязательства, такое соглашение об отступном подпадает под признаки сделки, влекущей предпочтительное удовлетворение требований одних кредиторов перед другими кредиторами.

По одному из дел о банкротстве недвижимость была отчуждена должником по отступному в течение 6 месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом. Подробный анализ ситуации позволил кредиторам выяснить, что должник, фактически являвшийся банкротом, опасался ареста полученных от покупателя денежных средств либо дебиторской задолженности покупателя. С целью недопущения данного риска между должником и потенциальным приобретателем недвижимости была достигнута следующая договоренность, которая и была реализована: приобретатель недвижимости по цессии получил от одного из кредиторов должника права требования к последнему, а затем, взамен исполнения денежного обязательства, должник предоставил приобретателю отступное — недвижимость. В результате этого стороны соглашения об отступном исключили поступление денежных средств на счет должника, но не предусмотрели возможность признания сделки недействительной. В итоге соглашение об отступном по иску конкурсного кредитора было признано недействительным Арбитражным судом г. Москвы на основании п. 3 ст. 78 Закона № 6-ФЗ.

Однако не всегда конкурсному управляющему и кредиторам удается воспользоваться подобными оплошностями должника. Не стремясь к «изобретению велосипеда», недобросовестные должники используют старую как мир куплю-продажу имущества должника и, увы, при грамотном подходе, оказываются в выигрыше перед кредиторами.

По другому делу о банкротстве должник по договору купли-продажи продал свою недвижимость формально незаинтересованному предприятию. При этом должник также заботился о сохранности для себя получаемых от покупателя денежных средств. В этой связи реальные расчеты между сторонами сделки были (как пришлось предполагать кредиторам) произведены с использованием так называемого «черного нала». А в договоре купли-продажи в качестве цены отчуждаемой недвижимости была указана символическая сумма, в десятки раз заниженная по сравнению с реальной рыночной ценой недвижимости. Цену по договору покупатель «добросовестно» перевел на счет продавца, где эти «гроши» были арестованы по требованиям кредиторов. Таким образом, пожертвовав малым, должник и покупатель добились того, что ни по каким признакам их сделка не подпадала под действие ст. 78 Закона № 6-ФЗ и ст. 103 нового Закона о банкротстве.

В данной ситуации кредиторами и конкурсным управляющим был использован, пожалуй, единственный вариант добиться признания сделки недействительной и применения реституции. Конкурсный управляющий предъявил иск о признании договора купли-продажи недействительным как притворного, прикрывающего дарение имущества. В силу ст. 575 ГК РФ в отношениях между коммерческими организациями дарение не допускается. Тем не менее в иске конкурсному управляющему было отказано. В решении Арбитражный суд г. Москвы указал следующее: «Анализ условий оспариваемого договора купли-продажи позволяет суду сделать вывод, что они соответствуют нормам гл. 30 ГК РФ («Купля-продажа»), в связи с чем договор не может быть признан судом недействительной сделкой по причине ее притворности».

Каков же выход из подобной ситуации? Ведь главной задачей законодательства о банкротстве является защита прав кредиторов. При этом интересам кредиторов отдается приоритет по сравнению с интересами участников общества-банкрота, что отражается в очередности удовлетворения требований и порядке участия в собрании кредиторов (ст.ст. 12, 148 Закона № 127-ФЗ). Однако на практике, как мы показали выше, подобное распределение интересов в соответствии с волей законодателя достигается не всегда.

Принцип приоритета интересов кредиторов отражен в некоторых положениях ст. 78 Закона № 6-ФЗ и ст. 103 Закона № 127-ФЗ. Так, может быть признана недействительной сделка должника с заинтересованным лицом даже в том случае, если при заключении такой сделки были соблюдены все требования законодательства о сделках с заинтересованностью (гл. XI Федерального закона «Об акционерных обществах» от 26 декабря 1995 г. № 208-ФЗ, ст. 45 Федерального закона «Об обществах с ограниченной ответственностью» от 8 февраля 1998 г. № 14-ФЗ). То есть данная сделка не противоречила интересам участников общества, но законодатель ставит в данном случае интересы кредиторов выше интересов участников.

То же самое относится и к выплате доли в имуществе должника. При признании связанной с выплатой доли сделки недействительной по основаниям п. 4 ст. 103 Закона № 127-ФЗ участник должника признается кредитором третьей очереди, как и большинство кредиторов должника. Тем не менее такие последствия защищают именно интересы конкурсных кредиторов, которые могут в данном случае рассчитывать на пропорциональное удовлетворение требований всех кредиторов третьей очереди.

Представляется, что законодатель не должен останавливаться на достигнутом. Судебная практика сделала очевидной необходимость ужесточения требований к сделкам должника, совершенным в течение 6 месяцев, предшествовавших подаче заявления о признании должника банкротом.

Обычно в данный временной период должник экономически уже является банкротом, что наглядно показывают нижеследующие расчеты.

Согласно п. 2 ст. 7 Закона № 127-ФЗ право на обращение в арбитражный суд возникает у конкурсного кредитора по истечении 30 дней с даты направления исполнительного документа в службу судебных приставов. Нормы арбитражного процессуального законодательства позволяют установить, что даже при отсутствии апелляционной жалобы должника на принятое решение с момента подачи кредитором искового заявления до момента получения им исполнительного листа проходит не менее трех с половиной месяцев. Несложные арифметические подсчеты приводят к следующему результату: с момента подачи искового заявления до момента подачи заявления о признании должника банкротом должно пройти никак не менее четырех с половиной месяцев. При этом следует учитывать, что необходимость подачи искового заявления возникает как раз в ситуации, когда у должника уже имеются серьезные финансовые проблемы, не позволяющие рассчитаться с кредиторами. Следовательно, должник фактически может являться банкротом и в период, превышающий 6 месяцев, предшествующих подаче заявления о признании должника банкротом.

В данный период интересы участников небольшой организации направлены уже не на извлечение прибыли от осуществления обществом предпринимательской деятельности, т.к. для участников общества становится очевидна бесперспективность финансового оздоровления организации. Участникам выгоднее осуществить «увод» активов (и прежде всего основных средств) из общест-ва-банкрота и включение их в состав активов не имеющего серьезной кредиторской задолженности иной подконтрольной организации. Так как отчуждение основных средств является обычно для общества крупной сделкой либо соответствующей признакам крупной сделки совокупностью нескольких взаимосвязанных сделок, то участники общества осуществляют отчуждение основных средств с соблюдением нормативных требований к порядку заключения крупных сделок. Однако представляется очевидным, что интересам участников нормального гражданского оборота, а именно интересам кредиторов должника, противоречит предоставление правовой защиты подобным сделкам, что, к сожалению, имеет место в настоящее время.

В этой связи полагаем необходимым включение в ст. 103 Закона № 127-ФЗ нормы, предусматривающей, что сделка либо несколько взаимосвязанных сделок, заключенные или совершенные должником, связанные с отчуждением либо возможностью отчуждения прямо либо косвенно имущества должника, балансовая стоимость которого составляет более 25% балансовой стоимости активов должника на дату совершения сделки, признается судом, арбитражным судом недействительной по заявлению внешнего управляющего либо кредитора, если в результате исполнения указанной сделки кредиторам или должнику были или могут быть причинены убытки.

Разумеется, при наличии подобной нормы встанет вопрос о защите прав добросовестного приобретателя имущества должника. Ведь покупатель объективно может не знать о финансовых проблемах контрагента по сделке и причинах, побудивших его к отчуждению имущества. Однако приобретатель имущества банкрота имеет в арсенале достаточный нормативный материал, позволяющий отстоять свои законные интересы. Согласно ст. 302 ГК РФ имущество не может быть истребовано собственником (в нашей ситуации — конкурсным управляющим банкрота), если имущество возмездно приобретено у лица, которое не имело права его отчуждать, о чем приобретатель не знал и не мог знать. При этом бремя доказывания своей добросовестности ложится на приобретателя. Разумеется, если приобретатель докажет, что уплатил за имущество должника реальную рыночную цену, то это будет одним из весомых аргументов в его пользу. Но если в судебном заседании будет установлено, что цена сделки многократно занижена по сравнению с реальной рыночной ценой имущества, то о добросовестности приобретателя вряд ли можно будет говорить.

Предложенная нами норма позволит разграничить добросовестных и недобросовестных приобретателей, истребовать имущество у недобросовестных приобретателей и в значительной степени повысить эффективность процедуры банкротства отсутствующего должника.

В заключение хотелось бы отметить, что не только недостатки законодательства о банкротстве способствуют злоупотреблениям со стороны должников.

Одним из средств, позволяющих воспрепятствовать «уводу» должником своих активов, является принятие обеспечительных мер по иску в виде наложения ареста на имущество должника. Однако чтобы требовать наложения ареста на имущество, надо обладать информацией о нем. Но законодательство не позволяет кредитору получить сведения из соответствующих органов, осуществляющих регистрацию (учет) имущества должника (органы, осуществляющие ведение ЕГРП на недвижимость, органы ГИБДД).

Согласно ст. 7 Федерального закона «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» от 21 июля 1997 г. № 122-ФЗ государственная регистрация прав носит открытый характер. Однако дальнейшее прочтение закона убеждает в том, что провозглашенный принцип «открытости» является не более чем декларацией. В соответствии с п. 3 ст. 7 указанного Закона обобщенные сведения о правах отдельного лица на имеющиеся у него объекты недвижимости выдаются только самому правообладателю, его поверенным, а также указанным в статье государственным органам. Точно так же в соответствии с п. 3.35. Приказа МВД РФ «О порядке регистрации транспортных средств» от 26 ноября 1996 г. № 624 справки о зарегистрированных транспортных средствах и их собственниках выдаются только указанным в данной норме государственным органам.

Таким образом, кредитор, намеревающийся ходатайствовать о наложении ареста на недвижимость и транспортные средства должника, не сможет своевременно получить информацию о наличии такого имущества и воспрепятствовать его недобросовестному отчуждению должником. В результате, когда через несколько месяцев данная информация станет доступна кредитору в силу возбуждения исполнительного производства в отношении должника, не исключено, что судебный пристав и кредитор получат сведения о том, что недвижимость и транспортные средства уже отчуждены должником.

Представляется, что либерализация указанных норм, хотя бы в отношении предоставления информации об имуществе юридических лиц, способствовала бы более результативной деятельности кредиторов по взысканию задолженности с должника на стадии исполнительного производства и в результате уменьшила бы количество обращений в суд с заявлениями о возбуждении процедуры банкротства отсутствующего должника.